АЛЕКСАНДР КАРАТАЕВ. Пусть он и провел за первую команду мюнхенского суперклуба всего один матч, но факт остается фактом. Корреспондент «ССФ» отправился в Ростовскую область, чтобы, вспомнив Беккенбауэра и Маттеуса, Романцева и Клоппа, рассказать удивительную историю забытого героя.
130 км к северо-востоку от Ростова. 40‑тысячный Красный Сулин, в прежние времена славящийся своим металлургическим заводом. Улица Комарова, обычный панельный дом. Вишня у подъезда.
Третий этаж, двухкомнатная квартира. В прихожей на стене за стеклом – постер чемпионской «Баварии» сезона-1993/94 с автографами. Все звезды – Маттеус, Жоржиньо, тренер Герд Мюллер…
Второй ряд, пятый слева. Сюр на грани реальности (откуда бы?!), но реальнее некуда – единственный русский футболист в истории «Баварии». Александр Каратаев.
АВСТРАЛИЯ, ЖЕЛТУХА
– 19 лет, великая «Бавария»... Как?!
– Скауты были на юношеском чемпионате мира 1993 года в Австралии, где я в трех матчах забил два гола. Мы вышли в четвертьфинал, но там я не смог сыграть из-за перебора желтых карточек. Проиграли Гане – 0:3.
Я играл центрального полузащитника – или опорника, или «под нападающими». Оба гола забил со штрафных. С левой ноги через «стенку».
– То есть «Бавария» предложение сделала в Австралии?
– Проявила интерес. Но возникла проблема – я заболел желтухой. Заразился на зимних сборах, когда с «Локомотивом» в Индию летал. В номере вода закончилась, пить нечего – я и набрал из-под крана. Не глотал даже – только рот пополоскал. Видимо, зараза со слюной попала. А на чемпионате мира инкубационный период закончился, и я уже все матчи проводил с температурой 37,3.
Подозревали малярию, но врач сборной Ярдошвили сразу сказал – скорее всего, желтуха. Сдал анализы – подтвердилось.
В Москву вернулись – лег в больницу. А тут из «Баварии» вызов. Немцев предупредили: человек желтухой болеет. «Ничего, мы его здесь вылечим». Из тушинской «инфекционки» в Мюнхен отправился.
– «Локомотив» легко отпустил?
– Без проблем. Хотя ситуация, конечно, – только пришел из «Спартака», всего неделю на контракте…
– Вы ведь к тому моменту уже были женаты?
– Да, и ребенок маленький. Но сначала полетел один. Первые впечатления? Супер! Все солидно, цивильно. Поля, условия для тренировок... После Баковки, где вместо базы – деревянный домик, а вместо поля – огород, – небо и земля.
– Сдержала «Бавария» слово – вылечила от желтухи?
– Через полгода был здоров. Но форму почти весь сезон набирал. Печень болела постоянно – в боку кололо. Двигаться нормально не мог. Врачи давали на восстановление около года. Так и получилось – только к лету 1994‑го стал приходить в себя.
Из-за этого, считаю, в «Баварии» и не заиграл. Немцы «газа» требовали. Тем более от опорного полузащитника. Я принялся передачи раздавать, а они мне: «Ноу, пас! Газ давай!». А что я мог в таком состоянии? Отвечал: «Закончился газ, подождите» (смеется).
– Почти все время провели в дубле?
– За первую команду только один матч сыграл – в 1994 году на Кубок, уже не помню с кем. Вышел в основе, все 90 минут отбегал.
Я с первой командой и тренировался, и на матчи ездил, но играл за дубль. Мы в Оберлиге выступали – считай, третий дивизион. Команда подобралась что надо – Хаманн, Циге, Штернкопф… Вся молодежная сборная Германии, многие – будущие звезды.
БЕККЕНБАУЭР, ГОРБИ
– Тренером у «Баварии» в 1993 году был Эрих Риббек.
– Он-то и хотел меня видеть в Мюнхене. Готов был ждать, пока восстановлюсь. Но «Бавария» неудачно выступала в чемпионате – шла на 11‑м месте, и зимой команду возглавил Франц Беккенбауэр.
– Романцев рассказывал: «Через две недели звонят мне из «Баварии», не помню уже кто, и говорят: «Беккенбауэр сказал, что Каратаев – самый большой талант, которого он когда-либо видел». Через неделю опять звонок: «Беккенбауэр потребовал, чтобы через двадцать четыре часа этого человека в команде не было». Больше о Каратаеве в футболе никто никогда не слышал».
– Вот наплел! Откуда он вообще взял это? Во-первых, почему из «Баварии» Романцеву звонили? Я ведь в Мюнхен из «Локомотива» уезжал. Во-вторых, ничего такого и близко не было. С Беккенбауэром у нас всегда были ровные отношения. Интеллигентный человек, в очочках – рассудительный, общительный. Он, кстати, в том сезоне «Баварию» чемпионом сделал. За полгода на первое место поднял!
– Вам медаль дали?
– Не наиграл. Но на чемпионские торжества пригласили.
– Шансы на основу...
– В первой команде в центре поля играли Шолль и Нерлингер. Вполне можно было конкурировать. Если бы не здоровье. Поехали с Беккенбауэром на сборы в Ниццу – нагрузки сумасшедшие. Бежать, топтать... Я говорю: «Не могу, не готов еще». Какому тренеру это понравится?
Я и в дубле долгое время не давал того объема, который требовался. Только к концу сезона начал нормально двигаться, силу почувствовал.
– Вы рассказывали: «В «молодежке» успел подружиться с Шоллем и Циклером».
– Да я со всеми нормально общался. Но больше всего, пожалуй, с Дитмаром Хаманном. Мы и жили рядом, на тренировки вместе ездили, и за место в составе конкурировали. Диди в той команде выделялся. Было видно – далеко пойдет.
– Прозвище у вас было?
– Поначалу Горби звали. Горбачев еще в моде был. А потом или Саша или Алекс.
– Немецкий учили?
– Выдали мне преподавателя, женщину. Каждый день приходила из университета – по два часа занимались. Голова пухла! Между двумя тренировками отдыхать нужно, а я за учебниками сижу. Спать хочется, а она мне плетет на немецком...
Учила меня, учила, а я все равно ни бум-бум. Оказывается, нужно было местный диалект знать. В итоге практика помогла – общение в команде. Через год более-менее разговаривал.
– Сейчас с языком как?
– Никак. Забыл. Столько лет без практики.
ПИВО, 95 КГ
– Легионеров в той «Баварии» было наперечет.
– Это и понятно – по правилам только три иностранца могли одновременно на поле выходить. В «Баварии» чаще всего – голландец Ваутерс, бразилец Жоржиньо и колумбиец Валенсия.
– Маттеус выделялся?
– Конечно! Главная звезда, чемпион мира, капитан. В игре все слушались беспрекословно. Жесткий человек, любому мог «напихать» на раз-два. Но на тренировках работал без каких-либо привилегий, наравне со всеми.
У меня с ним любопытная история связана. Считай, только приехал, после тренировки били штрафные. На воротах – Ауманн. Я раз – и в «девять». Маттеус присмотрелся: «Ну-ка, давай еще». Я с левой ноги туда же – тащи! Маттеус предлагает спор: «Еще раз попадешь – кувыркаться буду». Я в «паутину» – бамс, три из трех! После этого Маттеус отдал мне свою майку с десятым номером. И под общий смех начал кувыркаться. Но сначала Ауманну «напихал» (смеется).
– На традиционный «Октоберфест» ходили?
– Всей командой в шатре сидели, пиво пили – и игроки, и тренеры, и руководство. Там доктора даже заставляют пиво пить! Валенсия не хотел, перед ним кружку ставили: «Надо!». Все-таки в Германии пиво – это Пиво. Лучшее восстанавливающее средство после игр. Все продукты натуральные. Валенсия потом тоже распробовал, понравилось.
А главное, все на доверии. Никто не нажирался как свинья. Тот же Маттеус после игры шел в автобусе к холодильнику и спокойно наливал бокал. Я когда в первый раз увидел, в шоке был. Стоит, с тренером разговаривает – в руке пиво...
– Зарплата в «Баварии»? По сравнению с Россией?
– Чистыми я получал 9 тысяч долларов. Еще 3 тысячи уходили на медицинскую страховку, аренду дома... И все равно это было намного больше, чем в «Спартаке» и «Локомотиве». Плюс премиальные – 500 марок за победу. А мы со второй командой почти всегда выигрывали.
В общем, условия шикарные. Но все равно домой тянуло. Футбол футболом, а жить мне всегда хотелось только в России. Душа к загранице вообще не лежала.
– Контракт у вас был годичный?
– По схеме «1+3». Но Беккенбауэр сказал: «Мы не можем ждать, нам нужен готовый игрок для первой команды». А тогда как раз Хаманн подходил. Получается, летом приехал, летом уехал.
– Потом с кем-то из «Баварии» общались?
– С тем же Хаманном лет пять созванивались. Пока не потерялись.
– На память от того времени что-то осталось?
– Только этот плакат в прихожей. Футболки роздал, был еще национальный баварский костюм – шорты, клетчатая рубашка, безрукавка, ботинки смешные – тоже кому-то подарил.
– Когда в последний раз в Германии были?
– В 2000 году. Слетали с женой отдохнуть. Можно бы еще съездить, но все некогда.
– Если приедете на «Альянц Арену», как думаете, болельщики узнают?
– Куда там! Никто уже и не вспомнит. Да и внешне я сильно изменился – было 70 кг, а сейчас 95.
– Сам факт – единственный российский футболист, надевавший футболку мюнхенской «Баварии», – греет душу?
– Приятно, конечно. Я где-то слова Беккенбауэра читал: «Каратаев – первый и последний русский в «Баварии». Не знаю, правда, комплимент это или критика (смеется).
«КАМАЗ», КЛОПП
– Из «Баварии» вы перешли... в «КАМАЗ». Поворот, однако.
– Сначала пытался в Европе устроиться – «Твенте», «Ганза», «Дуйсбург»... В «Карлсруэ», помню, с Кирьяковым после тренировки пошли поужинать: «Сань, отлично выглядишь!». Я и сам чувствовал – болячки больше не беспокоят. Но тренер Шефер только руками развел – с агентом не договорились. Может, за меня много денег просили – я в эти дела не влезал.
Когда возник вариант со второй Бундеслигой, я решил, лучше в Россию вернуться. Хотел с «Локомотивом» договориться. Приехал, все с Семиным обсудили. Я просил «подъемные» 12 тысяч долларов – нормальные по тем временам деньги, ничего сверхъестественного. Семин согласился, но Филатов уже на подписании контракта все переиграл. «Мы сейчас только 4 тысячи дать можем, остальные позже». Я вспылил: «Я у вас всего неделю провел, вы на мне триста штук заработали, а теперь экономите?». У Филатова руки затряслись: «Ну вот так...». Мне обидно стало, послал я его и уехал в Набережные Челны.
Насмотрелся я в этом «КАМАЗе»... Тренером тогда был Четверик, который раньше на заводе работал и к футболу никакого отношения не имел. На баяне играл – да, но чтобы тренировать... Что он плел! Будем платить столько-то, подъемные такие-то... Обыгрываем «Спартак» – 2:0: «Вон твоя машина стоит, забирай». А отдают другому... Брехня полная!
– После «КАМАЗа» была еще одна попытка покорить Германию. Летом 1996 года заключили годичный контракт с «Майнцем», выступавшим тогда во второй Бундеслиге. Однако и там не задержались, провели только 6 игр.
– Сначала я поехал в Израиль, в «Маккаби» Тель-Авив. Но там не играл, только тренировался. А «Майнц» сразу предложил контракт, без просмотра. Тренер Вольфанг Франк очень хотел, чтобы я у него играл.
Странное дело – хотеть-то он хотел, а играть не давал. Ставил другого новичка – центрального хава. Мне же только обещал: «Вот-вот, сейчас-сейчас». Так весь сезон «завтраками» и прокормил.
– В «Майнце» вы пересеклись с Юргеном Клоппом, который сейчас входит в число лучших молодых тренеров Европы.
– Клоппа хорошо помню. Крайнего защитника играл.
– Разве не нападающего?
– Защитника. Нормальный, средний уровень, но не более того.
Немцы как игроки – понторезы. Во второй лиге таких 90 процентов. Перед тренером любят повыделываться, на тренировке красиво подкатиться. Клопп тоже любил понты прогнать. А потом в игре мяч шарашил незнамо куда!
Когда пару лет назад по телевизору увидел, что Клопп «Боруссию» тренирует, сильно удивился. А он два сезона подряд «Баварию» в чемпионате выпорол. Красавец! Фартовый, конечно. И целеустремленный.
– Уже в игровые годы был таким неформалом?
– Точно такой и был – с щетиной и в очках! Один в один, вообще не изменился. Игрок – средний, человек – замечательный: простой, веселый, общительный. И очень умный. Еще когда играл, учился в университете. Все время с какими-то тетрадками…
– В финале Лиги чемпионов за него болели?
– Я всегда за «Баварию» болею. Не чужой клуб все-таки.
ДЕДУШКА, РОМАНЦЕВ
– Ваши слова: «Наверное, мне где-то не хватило головы. Будь возможность все начать заново, многое бы изменил – прежде всего во время пребывания в «Спартаке» и «Баварии». О чем речь?
– Рано начал режим нарушать. То пивка попить, то еще чего-нибудь. Верни время назад – пахал бы как проклятый. Не выпивал бы вообще! Какое там, в ж...у, пиво! Подскажи кто-нибудь взрослый, может, и по-другому бы карьера сложилась. В «Спартаке» бы точно заиграл…
Я ведь как из «Спартака» ушел? Все со сборной началось. На турнире в Испании погудели на банкете. Все команды до утра гуляли, а нам приказали в 23.00 сидеть по номерам. Мы задержались – в гостиницу пришли в… пять утра. Главный тренер Пискарев увидел: «Уроды!». Хотел по линии РФС дисквалифицировать – не получилось, простили. Но в «Спартаке», куда Пискарев тоже заяву написал: «За нарушение спортивного режима наказать», начали разбираться.
Романцев давно на меня зуб точил. Пошли собрания. «Голосуем, чтобы Каратаева не было в команде». Половина против, половина за. И тут Старостин, Дедушка, – бах – поднимает руку против. Николай Петрович очень меня любил.
Второе собрание – картина повторяется. Романцев ничего сделать не может – против Старостина пойти. Цирк! После третьего собрания я сам к Дедушке подошел: «Николай Петрович, зачем вам это нужно? И как мне после такого с Романцевым работать? Уж лучше уйти».
А меня как раз Газзаев в «Динамо» звал. Неделю я в Новогорске оттренировался, но контракт не предложили. Газзаев ничего толком объяснить не мог. Прихожу домой, я тогда в Чертаново квартиру снимал, Семин звонит: «Санек, давай к нам!». И буквально на следующий день я подписал контракт с «Локомотивом». В Тарасовку приехал автобус, погрузили мои вещи...
– С Романцевым «не сошлись характерами»?
– Точно. Хотя поначалу замечательно относился. В 16 лет начал к основе подпускать.
Но потом случилась история, после которой отношение резко изменилось. В 1991 году в Тарасовку на мою фамилию пришел вызов из ПСВ. Романцев узнал: «Мы в тебя столько вложили, а ты в обход клуба в Европу уезжаешь?». И перестал выпускать – кого ни попадя ставил, только не меня.
Начал по всяким мелочам придираться, «душить». Выдумал, что я с балкона на его машину... окурки бросаю. Мы на базе жили – его комната над нашей. Романцев машину под окнами парковал. «Каратаев, еще раз, и выгоню!». А в команде все знали, что я не курю. Поэтому в шоке были от таких претензий. Да если бы и курил, спокойно в унитазе бычок затушил! Нет, я его специально для Романцева берег! Ну цирк же!
– Из воспоминаний Романцева: «Помню пару талантливейших ребят из ростовского интерната – Петрова и Каратаева. Очень проблемные. В институт их устраивали, в Малаховку. Я, главный тренер «Спартака», поехал за них просить. Договорился, что не надо все экзамены сдавать, только стометровку пробежать. А они мне: «Мы что, будем вместе со всеми бежать сто метров?» – «Будете», – говорю. – «Да-а?..». Играли бы – терпел бы, черт с ними. Но прибавлять в какой-то момент они перестали».
– Вот плетет! Жиляев, начальник команды, нас всех в Малаховку привез, мы написали, что требовалось, сдали экзамены по специализации «футбол» – нужно было по воротам попасть. «Все, вы студенты». Никаких стометровок и в помине не было!
– Поговорить с главным тренером не пытались, объясниться?
– Да как с ним разговаривать? Тихоня, в номере на базе вечно закроется, футбол до утра смотрит, пятьсот пачек сигарет выкурит...
– Ваш одноклассник по ростовскому спортинтернату Дмитрий Ананко рассказывал: «Когда мне было 18 лет, в «Спартаке» компания одногодков по юношеской сборной СССР собралась – Юра Петров, Саша Каратаев... Было дело, слегка погуливали – ростовчане любят компании. Видимо, однажды у Романцева терпение лопнуло».
– Насчет гулянок – да, пили пиво. Но чтобы пьяными на тренировки выходить – такого никогда не было. В запои не уходили, и не «зашивал» нас никто. Так, собирались после матчей...
А кто не собирался? В том же «Спартаке» 95 процентов курили и бухали по-черному! Выкладывались на поле, но и отдыхали – будь здоров. Просто я всегда попадался. Кто-то постоянно бухает, а я первый раз за три года сел пива выпить. И как назло, меня в этой компании ловят! И все – «алкаш, пьяница…».
Что самое интересное, тренеры, нас гонявшие, в свое время в двадцать раз больше пили! А из себя святых корчили.
– Петров, друг закадычный, где сейчас?
– В Голландии. Закончил там карьеру – остался жить.
БЕНЗИН, КРАСНЫЙ СУЛИН
– Почему все-таки в футболе не реализовались? Такой потенциал был...
– Считаю, мог и в «Спартаке» заиграть, и в «Баварии», и в первой сборной. Одной причины нет, все вместе сказалось: и здоровье, и характер бескомпромиссный. Эти амбиции ненужные... Останься в «Локомотиве» – скоро бы в сборную попал. Взял бы 4 тысячи – через год 4 миллиона заработал. Нет же! Сам потом думал – ну не идиот ли? В какой-то «КАМАЗ-БЕЛАЗ» поперся! Зачем?
– Лучший этап в карьере?
– В «вышке» я особо не играл – только пару матчей за «Спартак». В «Химках» неплохо получалось. Мы в первую лигу вышли. Потом ту же задачу с «Амуром» решили. Тоже команда супер была. И финансовые условия отличные.
– Каково после «Баварии» и «Спартака» играть за «Прогресс» Каменск или тихорецкий «Труд»?
– Да нормально. А что тут такого? Если я уже не тянул... Все рано или поздно где-то заканчивают.
– Вы закончили в Казахстане – в клубе «Ордабасы» в 2006 году.
– С профессиональным футболом – да. Получил серьезную травму – икроножную разорвал. Надо было долго лечиться, восстанавливаться... Я решил, что хватит футбол мучить. После этого только на область за Красный Сулин бегал.
– Почему Красный Сулин?
– Я из Таганрога. Родители до сих пор там живут. А жена отсюда родом. В Сулине заправками занимаюсь. Хороший товарищ – Эдуард Бабаев, мы с ним в спортинтернате учились, – сейчас в Ростове-на-Дону крупный бизнесмен. Назначил меня директором. Третий год продаю бензин. Договора, клиенты, переговоры. Какое-то время вникал в дела, сейчас уже освоился. По деньгам нормально выходит, на жизнь не жалуюсь. Но и планов не строю – живу одним днем.
– А футбол?
– В местной ДЮСШ 10‑летних ребят тренирую. Очень нравится, но хочется большего. В 2009 году работал с МИТОСом из Новочеркасска. Во вторую лигу вышли. Обещали меня за счет клуба в ВШТ отправить. А потом вдруг президент здороваться перестал...
Тренерская карьера в России – подводные течения! В Ростове и области безработных тренеров – пруд пруди. С лицензиями, с именами... И все работать хотят.
Я бы тоже работал, и с удовольствием, но где? А ходить-просить – не для меня.
– Знаю, у вас и сын большие надежды подавал.
– Надеялись, да. Левша, техничный, поле видит. Спартаковскую школу закончил. Кстати, у Пискарева занимался. Но тот начал Жеку «душить» – на «лавку» посадил, какой-то бред понес: «Он у тебя покуривает». Говорю сыну: «Покупай билет на самолет, жду дома». В «Амкар» пробовался, в дубль «Ростова»... Вроде, нравится всем, а не берут. Платить нужно! В «Ростове» и таксу назвали – триста штук. Я говорю: «Вы что, травите? В футбол за взятки не играют!». В Черногорию уехал, в первую лигу. Но мы туда из дома больше денег посылали, чем он зарабатывал. Нищая страна. Не платят даже то что обещали.
Год назад решили – все, хватит. Если в 20 лет по-нормальному не получилось, нет смысла дальше мучиться. Миллионы уже не заработаешь, а за 20 тысяч во второй лиге ковыряться… Сейчас в Ростове работает. Играет за «Красный Сулин».
– В Москву вернуться не хочется?
– Мне? Нет. Я свой Ред Сулин ни на что не променяю. Родственники, друзья – все здесь. Как московскую суету представлю, дрожь берет. А здесь утром выйдешь на балкон – красота, тишина...
Роман Вагин "Советский спорт"
Комментарии